В Европе и США на протяжении всей недели по тому или иному поводу спорили о Владимире Путине, а заодно и об Украине. Поводов было много. Кремль сам пытался их создавать - например, предложив немецкому изданию Die Zeit подписанную именем президента РФ статью к годовщине нападения нацистской Германии на СССР. Годовщина, правда, была только поводом: львиная доля текста посвящена традиционным упрекам в адрес Запада о нарушении неких негласных договоренностей с Россией в попытках изменить баланс сил на континенте и в мире. Начав с претензий к расширению НАТО на государства бывшего Варшавского блока и бывшие республики Советского Союза, автор текста, как и следовало ожидать, переключился на Украину. Как утверждалось в тексте, “многие страны оказались перед искусственным выбором: взаимодействовать с коллективным Западом или с Россией. Это было фактическим ультиматумом. Последствия этой агрессивной политики наглядны на примере украинской трагедии 2014 года. Европа активно поддержала вооруженный антиконституционный переворот в Украине. Все началось с этого. Для чего это было нужно? В то время действующий президент Виктор Янукович уже принял все требования оппозиции. Почему США организовали, а государства ЕС безвольно поддержали этот переворот, спровоцировав тем самым раскол внутри Украины и выход Крыма из украинского государства?” Среди многочисленных реакций на российский текст была реплика бывшего министра иностранных дел Польши Радослава Сикорского. Сикорский в тексте для Die Zeit написал, в частности, что “президент Владимир Путин предложил возобновление сотрудничества с Европой, что можно приветствовать, поскольку Россия является важной страной. Но я считаю, что нам следует помнить об исторической истине. Мы чувствуем боль народов бывшего Советского Союза. Но президенту Путину тоже следует чувствовать боль каждого народа, испытавшего тяжкую несправедливость от СССР. В его статье есть неверные, неприемлемые пассажи. Во-первых, Россия не была той частью страны, на которую в первую очередь напала Германия, это были области украинской и белорусской советских республик. Но Путин ни словом не упомянул, что беларусы и украинцы понесли во Второй мировой войне наибольшие потери, в Беларуси это была четверть населения.” Отвечая на пассаж кремлевского текста о Майдане 2014 года, польский политик напомнил, что летал в то время в Киев с европейскими коллегами как посредник в переговорах между Януковичем и протестующими. Как написал Сикорский, “когда мы, трое министров иностранных дел, прибыли в Киев, там уже были погибшие, потому что силы безопасности Януковича стреляли в демонстрантов. Я могу показать президенту Путину кладбище с погибшими украинскими демонстрантами. В свою очередь, он мог бы показать мне кладбище правоохранителей, якобы застреленных демонстрантами? Возможно, президент Путин верит собственной пропаганде.” “На переговорах министров иностранных дел в Киеве был также очень конструктивный представитель Москвы, посол Владимир Лукин. Путин лично его командировал. Он тоже поддержал соглашение между Януковичем и оппозицией. Позже, однако, ему было запрещено заверять его официально подписью, поскольку Кремль добивался федерализации Украины для контроля над восточными провинциями,” - говорилось дальше в тексте Сикорского, не преминувшего также поправить Путина относительно “выхода” Крыма. Британский defender Громче, чем президент РФ, об аннексии Крыма напомнили на прошедшей неделе капитан британского военного судна и премьер-министр Великобритании. Как рассказали, в частности, в The New York Times, “когда в среду британский эсминец H.M.S. Defender проходил около побережья Крыма, это предполагало тихую демонстрацию, что эти воды законно принадлежат Украине, несмотря на непризнанную на международном уровне аннексию Россией черноморского полуострова семь лет назад. Однако для России, которая утверждает, что эти воды - часть ее территории, курс судна стал недопустимой провокацией.” “История получила две противоречащих одна другой версии развития, когда российский флот заявил, что сделал предупредительные выстрелы в британский эсминец и сбросил бомбы в попытке заставить его сменить курс. Британское правительство незамедлительно опровергло оба заявления и сообщило, что россияне всего-навсего вели военно-морские учения неподалеку.” “Дело могло бы на этом и закончиться, если бы корреспондент ВВС Джонатан Бил, оказавшийся на борту, не опубликовал видео с кружащими над судном ни много ни мало 20 российскими военными самолетами и приближающимся катером российской береговой охраны, - говорилось дальше в тексте NYT. - Было слышно, как российский офицер по рации угрожал открыть огонь, если Defender не сменит курс, в то время как на фоне можно было расслышать выстрелы, правда, порядком за пределами досягаемости.” “Капитан Defender’а Винс Оуэн в интервью ВВС дал понять, что судно намеренно прошло вблизи от побережья Крыма, чтобы подтвердить позицию, что Крым и воды вокруг него законно принадлежат Украине. “Соединенным Королевством и Королевским Флотом мы задействованы здесь, чтобы соблюсти международный порядок и поддержать его для глобального мира и безопасности,” - сказал капитан Оуэн ВВС. “Королевский Флот и Соединенное Королевство всегда будут бросать вызов странам, которые не соблюдают международный порядок, - добавил он. - В этом наша миссия.” COVID-дипломатия? Прошедшая неделя подарила западным обозревателям также новый повод порассуждать об отношениях между Украиной и Китаем. В фокусе на этот раз были не торговля и не инвестиции, а вакцина против COVID-19. Как сообщило информационное агентство The Associated Press, “Украина ненадолго присоединилась к заявлению более чем 40 стран, предложенному Канадой на Совете по правам человека в Женеве во вторник, в котором Китай призывают немедленно открыть независимым наблюдателям доступ в Синьцзян. Некоторые защитники прав человека предполагают притеснение мусульман-уйгуров и других в регионе. Во вторник Украина убрала свое имя из списка стран, поддержавших заявление, после того как власти Китая предупредили Киев, что заблокируют запланированную поставку в Украину как минимум 500 тысяч доз вакцин против COVID-19, если он этого не сделает, сообщили дипломаты из западных стран. Дипломаты говорили на условиях анонимности, поскольку не были уполномочены обсуждать этот случай публично.” В агентстве пояснили, что “посол Канады Лесли Нортон отметила в своем заявлении во вторник, что “есть достоверные свидетельства, что более миллиона людей были произвольно заключены под стражу в Синьцзяне.” Заявление Нортон изначально поддержала 41 страна, а сейчас поддерживают 44. В короткий промежуток времени Украина была под номером 45. Нортон указала также на “сообщения о пытках или жестоком, бесчеловечном или унизительном обращении, насильственной стерилизации, сексуальном и гендерном насилии, насильственном отделении детей от родителей властями” в Китае.” Вскоре после публикации резонансного сообщения The Associated Press получило ответ от министерства иностранных дел Китая. “Письменный ответ Китая АР не касался напрямую конкретных обвинений: в нем говорилось, что “поставка Китаем вакцин и противоэпидемических материалов другим странам не нацелена на получение преимуществ от других стран, не преследует геополитических целей и не предусматривает выполнения каких-либо политических условий,” - говорилось в новом сообщении агентства. Опыт войны Неожиданно много “украинских” текстов в западных медиа на этот раз касались войны. Так, например, в The New York Times рассказали об открытии в Киеве местного варианта экспозиции боснийского проекта “Музей военного детства”. “Дарье Рыбальченко было 16, когда в ее родной город, Станицу Луганскую на востоке Украины, пришла война, - начинался текст американского издания. - Тем летом, в 2014 году, она купила том “Графа Монте-Кристо”, французского приключенческого романа Александра Дюма, на русском. Она вспоминает, как читала его однажды вечером, когда звуки стрельбы разбудили ее бабушку. Они слушали отдаленную стрельбу, рассказала Рыбальченко, - результат текущей войны между солдатами на территории под контролем украинской армии, где она жила, и расположившимися рядом поддерживаемыми Россией боевиками. Они пришли к заключению, что это достаточно далеко и что им не о чем беспокоиться. Она продолжила читать.” “Тем летом Рыбальченко читала и другие книги, вроде классической сатиры “Мастер и Маргарита” Михаила Булгакова, рассказала она. И все же ранний период войны на востоке Украины связан у нее неразделимо с “Графом Монте-Кристо”. “Эта книга была моей альтернативной реальностью,” - сказала она в недавнем интервью. Она читала при свете фонарика на солнечных батареях долгими ночами в подвале, где пряталась от обстрелов. В доме ее семьи больше не было электричества, когда она погружалась в историю Дюма о справедливости, мести и прощении.” “Через семь лет Рыбальченко подарила эту книгу Музею военного детства, организации из Боснии и Герцеговины, которая недавно открыла гостевую выставку в Музее истории Киева, действующую до 12 июля, - продолжался текст NYT. - Музей военного детства был основан для фиксирования опыта тех, кто были детьми во время войны в Боснии в 1992-1995 годах, а сейчас расширяет свою работу для представления военного опыта детей в других конфликтах.” “Сейчас 23-летняя Рыбальченко говорит, что выставка в Киеве - один из немногих случаев, когда ее опыт был увиден и понят. Сегодня она живет и работает в этом городе, примерно за 500 миль от линии фронта российско-украинского конфликта. Хотя среди 2,8 миллионов жителей Киева примерно 200 тысяч являются внутренне перемещенными лицами, война кажется отсюда далекой. Полный модных баров и кафе со множеством людей в дизайнерской одежде, этот город с трудом ассоциируется со столицей воюющей страны. “Мы много говорим о ветеранах, которые возвращаются с войны, и об убитых жертвах, - говорит Рыбальченко. - Но никто не говорит о людях, которые не участвовали с оружием, но вынуждены были выживать там. Когда я начинаю говорить с кем-то о войне, той территории, они не понимают,” - процитировали в The New York Times. Авторка текста также отметила, что “Юлия Скубицкая, историкиня детства, возглавляющая исследовательскую команду Музея военного детства в Украине, собирает устные истории, чтобы сформировать архив опыта детей. Ее команда работает по обе стороны конфликта, общаясь с временно перемещенными лицами по всей стране, а также с людьми, которые остались на территории под контролем вооруженных групп, лояльных России. “Зачастую мы первые, кто хочет услышать эти истории,” - говорит Скубицкая.” Незадолго до годовщины освобождения Славянска о событиях 2014 года в этом городе написал Tygodnik Powszechny. Героини его славянской истории названы вымышленными именами Анна Алексеевна и Ольга. Как рассказала о них польская журналистка, “Анна Алексеевна и Ольга живут в соседних парадных одного дома. Они подружились только после драматических событий 2014 года. Хотя разделяет их совершенно все. Анна Алексеевна до сих пор не поддается аргументам Ольги, как и Ольга - тому, что говорит Анна Алексеевна. Обе, однако, признают, что хуже всего было бы молчание. Пока идет разговор, даже полный споров, есть место для того, чтобы жить вместе.” Анна Алексеевна, как говорится в тексте, - мать одного из видных участников “русской весны” в Славянске, с тех пор он живет в России. Ольга - украинская активистка с 2004 года, в 2014 вынужденная как “бандеровка” покинуть город вместе с таким же убежденным сторонником единой Украины мужем-бизнесменом. Их квартиру в период оккупации города занимал сын Анны Алексеевны. Сама пенсионерка после освобождения города три года скрывалась, опасаясь преследования властей за действия сына. В TP рассказали, что “со временем обе соседки, как и до войны, начали здороваться друг с дружкой. Но сначала как бы исподлобья, а “добрый день” было, скорее, бормотанием, чем приветствием. Ольге понадобился год, чтобы посмотреть на Анну Алексеевну в другом свете. “Она нормальная, приятная бабка, всегда приходит на помощь, не злобная. Не делает ничего плохого,” - говорит она.” “Анна Алексеевна быстро прощает другим, - написала корреспондентка Tygodnik’а. - В глазах Ольги она искупила все тяжкой работой. Вместе с некоторыми другими она заботится об огороде перед домом. Нужно знать, что в украинских городах, не только на Донбассе, огороды - это важный элемент ежедневной стратегии выживания: между многоэтажками выращивают овощи, даже картофель. Это экономит семейные бюджеты… Анна Алексеевна говорит, что эта работа удерживает ее при жизни. “Если бы я этого не делала, меня бы уже не было,” - говорит она. И рассказывает о грядках. Тут растет, помимо прочего, укроп, тмин, щавель, фасоль, паприка, хрен. Есть цветы. Ольга, кажется, гордится грядками даже больше, чем Анна. Уходя, она не может удержаться и говорит: “Слава Украине!” “Героям слава!” - отвечает Анна Алексеевна. Прежде чем порадоваться, что убедила ее, Ольга добавляет: “Но нашим, не вашим”. Обзор подготовила Софья Петровская, “ОстроВ”
